Широкие брови, чувственные губы, темные круги под задумчивыми глазами – такой портрет возникает в воображении, когда заходит речь об одном из самых интересных деятелей современного Голливуда, Бенисио Дель Торо. За роль мексиканского полицейского в фильме Стивена Содерберга «Траффик» (2001) актер получил и «Золотой глобус», и «Оскара». А ведь вначале Бенисио хотел стать художником, актерскому мастерству учился из любопытства, и лишь когда довелось сыграть небольшую роль в триллере «Лицензия на убийство», его интерес перерос в профессию. Но в своей недавней работе – роли в фильме «Французский вестник» – актер наконец сумел соединить обе свои страсти: к живописи и к кино. О превратностях судьбы киноартиста нам поведал сам Бенисио Дель Торо в эксклюзивном интервью.
Роль в фильме Уэса Андерсона «Французский вестник» – Ваш первый опыт работы с этим режиссером?
Мне очень повезло, что он включил меня в свой актерский состав, который у него, как известно, почти всегда один и тот же. Подозреваю, что никто из его постоянных актеров не пожелал играть заключенного, оттого эта роль и досталась мне. Я не знал, чего ожидать от Уэса Андерсона, и никто мне ничего не объяснил. Меня привезли во французскую глубинку и поселили в отеле, где даже не обслуживали номера. Режиссер посоветовал мне поменьше умываться, а от бритья отказаться вовсе. Наутро я пережил настоящий кошмар! Первым делом пришлось бежать в ресторан, где завтрак подавали в определенные часы,
и не приди я вовремя, остался бы голодным. В общем, все это было не для меня...
Зато вечером началось настоящее веселье. Когда я, уставший после съемок, вернулся в отель, там уже толпились известнейшие голливудские звезды: Тильда Суинтон, Эдриан Броуди, Билл Мюррей, Тимоти Шаламе, Фрэнсис МакДорманд, Анжелика Хьюстон, Оуэн Уилсон, Кристоф Вальц и другие – словно пришли на церемонию вручения «Оскара». Посреди восседал Уэс
Андерсон и разглагольствовал буквально обо всем – от недавних съемок до картин Жана-Люка Годара и особенностей местной кухни. А мне хотелось спать, ведь утром снова подъем в шесть, я ерзал на стуле и ждал, когда перестанут подавать блюда... Но и после окончания ужина никто не думал расходиться. Когда я спросил Уэса, нельзя ли уйти пораньше, он очень удивился: «Конечно, уходите в любое время!». Но все оставались на месте, и я тоже решил остаться. Со временем я к этому привык, даже вошел во вкус. Теперь у меня тоже появилась привычка обсуждать съемки, вот только уже не с кем – ведь такая семейная атмосфера бывает лишь на съемках у Уэса...
С первого взгляда на Мозеса Розенталера, Вашего персонажа во «Французском вестнике», становится ясно, что побриться Вам за все время съемок так и не удалось. Где Вы искали вдохновение для создания образа художника-арестанта?
Мне не впервой играть уголовников, наркобаронов и прочих преступников. Но вот сумасшедшего художника довелось сыграть впервые. Добавьте к этому образу арт-дилера, скупающего его картины, и музу в лице надзирательницы, которая позирует ему
обнаженной... Когда мы разбирали и репетировали сцены, Уэс мне советовал обратить внимание на таких художников, как Пикассо, Матисс, Фрэнсис Бэкон, Уильям де Кунинг, Ансельм Кифер. Мне же больше понравился образ Джексона Поллока. А сыграть роль мне помог Сандро Копп, немецкий художник и партнер Тильды Суинтон: он не только написал все «мои» полотна, но и научил меня, как бросаться на них с ножом в минуты ярости.
Ваши персонажи часто представляют самое дно общества, криминальный мир. Интересно, с чем связан такой подбор ролей? Вам близки подобные темы?
Я и сам не понимаю, почему все время кручусь вокруг них. Наркотиков я не употребляю, на границе с Мексикой не живу, политика меня никогда особо не интересовала, хотя время от времени я просматриваю новости и читаю газеты. Я перестал употреблять алкоголь и в целом веду степенный образ жизни: рано ложусь, рано встаю... Может быть, все дело в имидже латиноамериканца? Ведь он на Западе автоматически связывается с наркотиками, драками и вообще криминальным миром.
Вы приехали в США из Пуэрто-Рико 13-летним. Как проходила адаптация?
К тому моменту я уже довольно хорошо был знаком с американской культурой. Мне нравилось играть в баскетбол и слушать музыку, особенно Rolling Stones. Поэтому я довольно быстро завел друзей и чувствовал себя совсем неплохо. Кроме того, пуэрториканцы с момента рождения автоматически получают гражданство США. Правда, после смерти матери меня часто посещало чувство одиночества... Как только ее не стало, отец определил меня в школу- интернат. Мой английский был слаб,
но занятия спортом, музыкой, а позже и живописью прекрасно компенсировали нехватку речевого самовыражения.
Бытует мнение, что в Голливуде не слишком рады латиноамериканцам...
Мне тоже пришлось нелегко, когда я начал прокладывать себе дорогу в этой индустрии. С другой стороны, я был не первым латиноамериканцем, собравшимся покорить Голливуд. У меня было много предшественников, и на моем пути часто попадались люди, оказывавшие мне помощь и поддержку. Мне посчастливилось сыграть много интересных персонажей, и не все они были латиноамериканцами. Что касается происхождения, я рано усвоил правило «латиноамериканцы начинают с самых низов». Даже сегодня моим соотечественникам непросто начать актерскую карьеру в Голливуде, нам предстоит еще долго бороться со стереотипами. Но мир, даже если он часто закрывается, в целом все же становится более открытым и прогрессивным.
Как думаете, скромность украшает актера? Или ему нужно большое эго?
Думаю, что иметь большое эго актеру не обязательно. Слишком раздутое мнение о себе и рьяное отстаивание собственных границ – всего лишь признаки психологического дисбаланса. Эго не стоит путать с уверенностью в себе, которая действительно нужна актеру. К счастью, с ней у меня все в порядке. Работа актера всегда была тяжелой, пусть и привилегированной. Здесь нельзя ожидать быстрого успеха, хотя бывает и такое. Актер не может контролировать свою карьеру, потому что многое в ней зависит от случая и других людей. В этом ремесле недостаточно эффектной внешности и таланта, необходимо и кое-что другое – например, везение. Иногда успех и престижные награды не приносят ни постоянной работы, ни даже приглашения на следующую роль. Некоторые актеры считают: если уже сыграл главную роль, то дело пошло! Они ошибаются. Мне пришлось сыграть пять главных ролей, прежде чем меня заметили такие режиссеры, как Стивен Содерберг или Оливер Стоун.
Почему Вы захотели стать актером?
Актерское искусство тем замечательно, что в нем можно дать волю своим эмоциям. Мой отец, юрист, был против моего выбора, он считал, что сыну следует закончить институт. Человека его профессии можно понять. Когда студент изучает право, он потом может стать адвокатом, если изучает медицину – из него выйдет врач. А кем станет человек, который целыми днями торчит в театре и обучается актерскому мастерству? Мошенником? Для многих такой путь не слишком ясен. В молодости я постоянно ссорился с отцом из-за этого, он казался мне консервативным и ограниченным. Но с тех пор, как у меня родилась дочь, я стал лучше понимать отца и его тревоги.
Что Вас будет больше всего беспокоить, если дочь пойдет по Вашим стопам?
Страдания, безработица, компромиссы, на которые ей придется пойти? Карьера актера не включает все это по умолчанию, хотя шансы выше, чем в некоторых других профессиях. Не каждый режиссер – Стивен Содерберг, и не всегда можно предугадать, получится ли фильм. Мне раньше казалось, что за три десятка лет своей карьеры я уже все повидал, что жизнь меня больше ничем не удивит. Со временем я понял, что опыт не гарантирует беззаботной жизни, часто приходится все начинать словно в первый раз, особенно в моей области. К этому нельзя привыкнуть, но если любишь творчество, если решил пойти по этому пути – будь готов в любой момент начать все сначала.
Стали ли Вы после рождения дочери по- другому относиться к выбору ролей?
Как сказать... Иногда стараюсь выбрать проект, который мог бы понравиться Делайле, чтобы ей захотелось посмотреть его вместе со мной. Так я оправдываю свои дубляжи в детских фильмах. С другой стороны, у моей дочери своя жизнь, а у меня своя. Откуда мне знать, как изменятся ее взгляды на жизнь, когда она подрастет, что она будет предпочитать потом? Так что я бы не хотел отказываться от каких-то ролей лишь потому, что они ей могут не понравиться.
Вы легко идете на эксперименты?
Иногда соглашаешься на роль и кажется, что все продумал до мельчайших деталей, но потом видишь себя на экране и понимаешь, что фильм не получился. А бывает, с режиссером не находишь общего языка, роль раздражает, съемки не удаются, а в результате снялся в своем лучшем фильме. Не всегда выигрышная роль или известный режиссер приводят к успеху. Повторюсь: в этой профессии нельзя расслабляться, нужно постоянно много работать, меняться и что-то в себе преодолевать.
Вам нравится пересматривать собственные роли в фильмах?
Немного странный вопрос к человеку, который не любит смотреться в зеркало... Свои фильмы я обычно смотрю только один раз. Дома у меня нет специальной техники, чтобы любоваться собой на экране. Иногда, увидев свой фильм по телевизору, могу посмотреть какой-то отрезок, позлиться на что-то в своей игре, а потом позвонить брату и пожаловаться. Но ведь посмотрю еще
раз или нет – это ничего не изменит! Брат на мои жалобы всегда отвечает одним и тем же: «Если ты и так все прекрасно знаешь, почему сам снял всего два фильма? Пора тебе уже серьезно заняться режиссурой!». Но мне и без его совета понятно, что, когда актер слишком долго играет перед камерой, в какой-то момент появляется желание снимать самому. Вот и я снова подумываю о собственном проекте...
