Черно-белое как веха в истории искусства…
Черно-белое как эстетика в творчестве фотографов, писателей, кинематографистов…
Черно-белое как убеждение и опровержение…
Об этом и не только – в авторской колонке Monochrome.
Они жили, уподобившись эпохе – не сбиваясь с ритма чарльстона. Они безумствовали в такт свингующим риффам биг-бэндов. Он и Она - Мастер и его сумасбродная Муза.
Танцуй пока молодой!
Первая мировая позади. Скопившаяся за годы войны нервная энергия в молодых и прекрасных рвется на волю. И прорывается! Жадное до наслаждений поколение 20-х, не признающее преград пуританства стремится наверстать потерянное в окопах время. Как? Отдавшись вихрю просперити! Пустившись во все тяжкие гедонизма! И этот оглушительный фейерверк, золотыми сполохами озарявший небесный свод Америки на протяжении десяти лет, был прозван (не самим ли Скоттом?) «Эрой джаза».
Чета Фицджеральдов не обременяла себя idée fixe: стать иконой эпохи во что бы то ни стало. К лику небожителей их причислила толпа, взирающая с обожанием и неприязнью, с потаенной – реже – завистью, с открытым – чаще – восторгом. Толпа, рукоплескавшая им - купавшимся в фонтанах и оголявшимся в пьяном угаре на глазах у обескураженной публики. Им, устраивавшим вечеринки в духе самого Джея Гэтсби, просаживавшим баснословные гонорары на отели класса люкс, на поездки в безоблачную Ривьеру, на щедрые чаевые официантам в фешенебельных ресторанах. Толпа вознесла их на Олимп славы и также легко их оттуда свергла пинком забвения, когда под звучание финальной коды умопомрачительной рапсодии Гершвина, утомленная от беспробудного разгула «Эра джаза» ретировалась в закулисье, уступив дорогу «Великой депрессии». Но все это потом, а пока…
Звезды падают на Алабаму1!
Поначалу лейтенант пехоты и подающий надежды литератор из Принстона в одном лице Фрэнсис Скотт числился запасным игроком в команде поклонников Зельды Сейр – дочери судьи Энтони Сейра. Кавалер происходил из родовитой, но не шибко состоятельной семьи, и сие обстоятельство стало, пожалуй, главной причиной того, что предложение Скотта получило категорический поворот от высоких ворот отчуждения семейства Сейр. Однако не только родители самой желанной красавицы Алабамы были в этом повинны. Зельда симпатизировала элегантному блондину, но перспектива стать женой нищего (боже упаси!) и к тому же малоизвестного (силы небесные!) писателя притупила нежные чувства восемнадцатилетней, да отнюдь не наивной, мисс.
Но не на того напоролись! Скотт взялся писать роман, точнее его переписывать. Что-то ему подсказывало: единственной лазейкой в тщеславное сердце Зельды может стать литературное признание. Переписав роман за два летних месяца упорной работы, в сентябре 1919 года он отправил рукопись в престижное издательство «Скрибнерс»… Роман «По эту сторону рая» превратил никому неизвестного 24-х летнего автора в звезду американской литературы, сделав его пусть не богачом, но твердо стоящим на ногах претендентом на роль будущего мужа.
Слава Фицджеральда не стала веским аргументом в глазах сурового Энтони Сейра, но все же противиться желанию своего чада – младшего из детей - он не стал. Махнув на прощание ручкой, украшенной платиновыми часами с бриллиантами – подарок разжившегося деньгами Скотта – Зельда умчалась прочь из провинциальной Алабамы. В Нью-Йорк! В Нью-Йорк!
Мистер и миссис Фицджеральд
«Когда человек думает, что он зашел слишком далеко, на самом деле он все сделал правильно». Вряд ли молодожены имели представление об этой максиме из кодекса бусидо, но следовали ей, пусть и невольно, ревностно.
Зельда, выросшая в семье строгого судьи с замашками диктатора, теперь в статусе жены, намерилась взять от жизни все, а влюбленный муж - исполнить любую прихоть enfant terrible, так никогда и не достигшей возраста зрелости. Бесконечные вечеринки заканчивались кутежами, попойки – заметками в светской, а порой и в криминальной хронике. «Мистер Фицджеральд на большой скорости сбил с ног полицейского», «Мистер и миссис Фицджеральд явились на бал-маскарад в состоянии сильного опьянения. Встали у входа на четвереньки и громко залаяли»…
Парадоксально, но в Скотте с его склонностью к праздности и запоям уживалась и страсть к писательству. Спустя два года после дебютного романа появились «Проклятые и прекрасные», а в 1925-м «Великий Гэтсби» - роман, принесший ему бессмертие. Писал он и рассказы для «Esquire», «The Saturday Evening Post», «The Smart Set» и других коммерческих изданий, а это значило: Зельда не будет скучать! «Мародерша, радующаяся любому поводу поиграть, она хватала все, что было под рукой, не чураясь ни сестер, ни их возлюбленных, ни представлений, ни доспехов. Все годилось для импровизаций изменчивой беспрестанно девицы». Такой описывает Зельда героиню своего нарциссического романа «Спаси меня вальс», и в этом персонаже не трудно распознать черты самого автора.
Поговаривают, что Скотт не раз наведывался в дневники Зельды. Выдержки из своих записей и набросков она впоследствии встречала в сочинениях мужа. Желание супруги посвятить себя литературе Скотт не приветствовал, она в отместку устраивала ему скандалы или, завлекая его на очередное party, намеренно отвлекала от работы.
Пробовала себя Зельда и в балете. В 27 лет решила воплотить свою детскую мечту – блистать на сцене в качестве балерины. «Зельда больна», «Сплошные истерики», «Хочет быть Павловой, никак не меньше»… Записные книжки Фицджеральда тех лет пестрят заметками подобного рода. «Путь на большую сцену тебе уже заказан», - не раз повторяет Зельде Любовь Егорова, легендарный педагог у которой та берет уроки танца. Отныне танцам она посвящает все свое время, репетируя дома, допоздна задерживаясь в балетном классе. Нервная энергия ищет выхода.
Однажды приревновав мужа к Айседоре Дункан, Зельда молча - без истерик - подошла к лестничному пролету ресторана и… бросилась вниз головой. К счастью, отделалась она только ушибом. Или: узнав о серьезном увлечении жены французским летчиком Эдуаром Жозаном, Скотт запер ее на месяц в комнате. «Они были похожи, как брат и сестра. И это — одна из множества необъяснимых вещей, связанных с этой парочкой», - сказал о них как-то друг Скотта по Принстону Эдмунд Уилсон. Вот так, несмотря на порой невыносимое существование, эти прекрасные и проклятые не расставались, а жили в любви и в ненависти. Пока стены психиатрической клиники их не разлучили.
Femme fatale?.. Homme fatal?..
«Зельда была очень красива – золотистый загар, темно-золотые волосы… Ее ястребиные глаза были ясны и спокойны. Я подумал, что все хорошо и что в конце концов все обойдется, но тут она наклонилась ко мне и открыла свою великую тайну: «Эрнест, вам не кажется, что Христу далеко до Эла Джонсона?», - вспоминает Хемингуэй**.
В новом десятилетии экстравагантный дуэт Фицджеральдов пришелся не ко двору. В 1930-м Зельда была помещена в клинику. На протяжении последующих лет она сменит не одну лечебницу, но от диагноза «шизофрения» так и не избавится. Начатый Скоттом в 1925 году роман «Ночь нежна» был завершен только спустя девять лет… Слава летописца эпохи джаза стала частью страниц газетной хроники прошлых лет – новая книга не вызвала читательского интереса, да и рецензии критиков оказались не восторженными. Тогда в надежде поправить свое плачевное финансовое положение, Скотт берет курс на Голливуд, но к меркам воротил по штамповке киносценариев он так и не сумеет приноровиться.
Нет повести печальнее на свете…
«Последний магнат» стал и последним произведением Фицджеральда. Сердечный приступ, повторившийся 21 декабря 1940 года, прервал не только работу над романом, но и жизнь писателя. Для Зельды же, с ее патологической тягой к крайностям, Ангелом Смерти был выбран весьма драматичный финал. Спустя семь лет после смерти Скотта, последняя красавица Юга3 сгорела во время пожара, внезапно охватившего здании клиники.
Розалинда из «По эту сторону рая», Дэйзи из «Великого Гэтсби», Николь из романа «Ночь нежна»… Все эти образы бессмертных произведений Фицджеральда прототипы одной женщины – Зельды. Его главный объект наблюдения, его единственный идеал - желанный и ускользающий, грациозный и своенравный, кочующий из одной книги в другую прототип. Быть может, миссия Зельды и заключалась в этом – быть Музой Мастера? Так или иначе, но в истории их любви каждый может обнаружить чуточку себя. В конце концов, каждая женщина немножечко Зельда. Каждый – влюбленный – мужчина немного Фицджеральд.
-
1«Stars fell on Alabama» - популярная в первой половине прошлого века песня
2Отрывок из повести Э. Хемингуэйя «Праздник, который всегда с тобой»
3Рассказ Ф. С. Фицджеральда
